Первый инженер [СИ] - Олег Геманов

Николай сжал зубы и несколько раз глубоко вздохнул. Свое слово он обязательно сдержит. Ладно. Пора приступать к ликвидации последствий столь вопиющего недоразумения. Хорошо. Раз ничего подобного никогда ранее не происходило, то надо действовать по обстановке. Но не идти напролом, а действовать тонко, при этом сохраняя королевское достоинство.

— Признаешь ли ты Эрикбарт, рудокопа Ранбарта своим сыном? — пророкотал Осипов и устрашающе повертел чекан в руках.

Несчастный придворный мелко тряся остатками бороды и обильно истекая потом, еле-еле нашел в себе силы слабо пискнуть:

— А какого он года рождения и как зовут его мать?

Так как Николай ни имел об этом ни малейшего представления, то сразу грозно насупился и направил чекан на молодого гнома.

— Матушку мою звали Тринна, а родился я в двадцать седьмом году, — достаточно спокойным голосом ответил Ранбарт и украдкой взглянул на своего старейшину.

Инженер моментально подсчитал, что юноше исполнилось всего восемнадцать лет, и оторопело осознал, что в Рудном летосчисление ведется от момента вступления нового короля на престол. И что сейчас идет тридцать седьмой год его правления, а самому Осипову летом исполнится пятьдесят пять лет. А потом Николай едва не закричал от радости и охватившего его восторга. Так как наконец, осознал сколько же живут гномы.

Тем временем сановник высунув от усердия язык и громко сопя лихорадочно загибал пальцы на левой руке. Несколько раз повторив данную процедуру, Эрикбарт облегченно вздохнул и радостно выпалил:

— Государь, в обласканных любовью Владыки двадцать шестом и двадцать седьмом годах вашего наимудрейшего и в высшей степени милостивого правления я находился в кубковой неволе у наших добрых соседей орков. То есть меня в королевстве вообще не было и поэтому я никак не могу признать этого юношу своим сыном.

Николай, мысленно отметил, что ничего не знает о том, что Эрикбарт когда-то находился в плену, причем не простом, а в каком-то загадочном «кубковом». С этим надо тщательно разобраться и выяснить все обстоятельства дела. Но не сейчас, а чуть попозже. К примеру после того, как гнусное отребье будет вышвырнуто из замка.

Осипов кашлянул для солидности, направил остриё чекана на бывшего невольника и грозно прорычал:

— Не признаешь?

— Не признаю, — твердо ответил сановник, устремил взгляд вверх и тихо прошептал, — Спасибо, Владыка, отвел от беды.

И тут Николай с досадой понял, что просто не знает, что делать дальше. Как же найти выход из этой до крайности нелепой ситуации? Мрак его знает. Но что-то всё равно делать нужно. Инженер обвел вокруг себя взглядом. Гномы с большим интересом смотрели на своего сюзерена и украдкой что-то обсуждали. Осипов вдруг вспомнил, как на первом курсе института, в общаге перед началом сессии его инструктировали старшие товарищи. Мол, даже если ничего ответить по билету не можешь, всё равно хоть что-то да говори преподавателю. Молчанием даже на троечку не заработаешь.

— Жители Рудного Королевства! — официальным тоном произнес Николай. — Клятва данная мне родом Эрикбарта и примкнувшим к нему гномом Ранбартом не может быть нарушена!

Толпа радостно загудела, затопала ногами. Раздались одобрительные крики. Народу явно пришлись по душе слова короля. Оно и понятно. Раз клятву дали, то назад уже не переиграть. Иначе и быть не может.

— Но неожиданно выяснилось, что почтенный Эрикбарт не является отцом этого юноши, — Осипов ткнул указательным пальцем в проходчика и взгляды присутствующих устремились на Ранбарта. Тот явно засмущался столь повышенным вниманием к своей скромной персоне и густо покраснел. Николай замолчал и задумчиво погладил бороду. Пока всё идет хорошо, народ ловит каждое слово короля и в нужных местах подает голос. Словом не безмолвствует. Внезапно Николая озарила весьма необычная идея. Он перехватил поудобнее чекан и начал говорить слегка нудным голосом:

— На первый взгляд решения этой проблемы не существует. С одной стороны клятва, с другой стороны нет никакого кровного родства между родами Эрикбартов и Гербартов.

Народ согласно затряс бородами, и приготовился внимать дальше. Осипов повысил голос, грозно сверкнул глазами и резко вытянул вперед руку:

— На самом деле возникшее затруднение можно решить двумя способами. Все принесшие сейчас клятву, должны пройти очищение огнем. Для этого нужно всего лишь спуститься на нижние уровни и прыгнуть в ближайшее лавовое озеро.

Вокруг стало так тихо, что стало слышно, как где-то в глубине захваченного замка дробно топочат сапоги, гремят доспехи и надрывается злой, отчаянный голос: «Быстрей, быстрей! Сейчас мы им устроим»!

— Государь, мудрость ваша и величие милосердное не поддаются нашему скудному разуму, — почтительно сказал Эрикбарт, стараясь не смотреть на растерянные лица своих сыновей. — Но внимательно впитывая в себя ваши речи, полные достоинства и благородства я услышал, что имеется и второй способ. Не осмеливаюсь и спросить в чем именно он заключается.

Николаю, очень не понравилось непонятные движения противника в замке. Он настороженно крутил по сторонам головой, анализировал обстановку и поэтому не сразу ответил сановнику:

— Как в чем? Это же очевидно. Для того, чтобы не использовать первый способ решения столь неожиданно возникшей проблемы, необходимо сделать Ранбарта твоим родственником, — наставительно произнес Осипов и внезапно спросил. — Дочери на выданье есть?

— Нет, — хрипло ответил Эрикбарт и с неподдельной горечью посмотрел на сыновей.

— Отец, мать живы? — терзаемый самыми плохими предчувствиям инженер, спешил как можно быстрее закончить формальности пока не началось. Что именно должно начаться, Николай не знал, но отчетливо чувствовал что это вот-вот начнется.

— Увы, Государь, — совсем печально отозвался придворный. — Отец мой умер, еще до того, как ваш батюшка, да будет он вечно сидеть по правую руку Владыки…

— Не у тебя спрашиваю, — поморщился Николай. — Ранбарт! Что молчишь? Отвечай.

От неожиданности юноша едва не подпрыгнул на месте и нервно стиснул видавшую виды рукоятку кирки:

— Государь. С раннего детства родителей мне заменил мой род.

Осипов еле удержался от того, чтобы не заорать во всё горло: «Отлично», но вовремя сообразил, что в данной ситуации это не совсем уместно. Поэтому нейтрально повертел перед собой руками и обратился к Гербарту:

— Что скажет род?

Старейшина провел несколько раз ладонью по бороде, глубоко вздохнул и степенно поклонился королю.

У Осипова от нервного напряжения заныло в груди, но он нашел в себе силы широко улыбнуться, подошел к придворному и торжественно произнес: